1. Имя и фамилия.
Артур Пинкертон.
2. Возраст.
Сорок шесть лет.
3.Раса.
Фурри. Видовая принадлежность: мышь.
4. Место проживания.
Город Тренеск.
5. Род деятельности / Должность.
Частный детектив. Место работы: Частное сыскное агентство "Rat Caudam."
6. Внешность.
Аудиозапись №0001
   Звук запустившейся пленки. Кхм... Не знаю с чего начать... Эх, пожалуй стоит начать с самого начала. Это моя первая запись в аудиодневнике, который мне посоветовал вести мой психиатр. Всё дело в том что у меня участились случаи провалов в памяти, и он считает что это поможет мне. Что я из себя представляю? Жалкое зрелище вот что. Я возвращаюсь поздно ночью с очередного дежурства, прохожу привычным маршрутом в ванну, щёлкаю выключателем и всматриваюсь в зеркало. В ответ на меня смотрит жуткое измождённое существо, с воспалёнными от недосыпа глазами. Вытянутая морда щериться желтыми зубами, а двух резцов я давно лишился. Вибриссов у меня кстати тоже нет, опалил несколько лет назад, а новые так и не выросли. Серая шерсть, зачастую свалявшаяся, имеет множество нечесаных колтунов, с такой внешностью вниманием прекрасного пола я само собой не обладаю, да оно мне собственно не нужно - я давно и беспросветно женат. Итого к своим сорока шести годам я превратился в худое и бесхвостое существо. Именно существо - живущее по схеме дом, работа, дом. Хе-хе, когда-то я верил что смогу этого избежать. Звук чиркнувшей зажигалки. Гардероб мой не отличается разнообразием. Несколько брюк серого цвета, пара-тройка белых рубашек. Чёрные галстуки. Официальщина, навязанная мне родом деятельности. Из обуви я ношу классические туфли коричнево цвета. Я не слежу за модой. Помниться, будучи ещё совсем молодым и горячим, я любил краем глаза любоваться на своё отражение в витринах магазинов и отполированных до блеска автомобилях. Высокий, статный, симпатичный. Надвинутая на глаза серая фетровая шляпа придавала мне ореол загадочности, а в купе с плащом такого же цвета я был похож на героя какого-нибудь сериала для домохозяек. Я считал это чертовски крутым. За годы мой наряд совершенно не изменился, разве что стал чуточку потрёпанным, но он всё тот же, вот только теперь я буквально источаю запах утиля, который давно пора убрать на чердак и подвергнуть забвению. Вот такой вот я, неказистый и посредственный. Заложник собственной судьбы, до недавнего времени уверенный что я могу управлять ей. Щелчок, ознаменовавший конец плёнки
7. Характер. (Не менее 10 полных строк)
Аудиозапись №0027
   Звук запустившейся пленки. Давненько я не обновлял записи своего дневника. Сколько уже прошло, два или три месяца? Не важно. О чём я могу рассказать в этот раз, сложный вопрос, мне ещё есть много о чём можно поведать. Пожалуй расскажу о своём характере. Характер у меня тяжелый, мало кто смог ужиться со мной дольше моей дорогой женушки. Нет, я не отличаюсь буйным нравом и неконтролируемой агрессией. Я не из тех слащавых личностей, которые жмут твою лапу, пряча за спиной нож. Просто все удары судьбы выточили из меня существо, практически лишенное эмоций. Нет, не так, вру. У меня есть эмоции, я боюсь, злюсь и удивляюсь, как и все. Вот только на публике стараюсь всего этого не проявлять, не люблю когда меня читают как раскрытую книгу. В остальном я такой же, как все, не лидер - не могу повести за собой народ, да и идти за кем-то я тоже не умею. Привык полагаться только на себя. Щелчок зажигалки. Хех, старый дурак. Меня наверно можно назвать хорошим парнем с очень большой натяжкой, не знаю почему Клэппи до сих пор со мной, возможно это уже привычка. На девушек я не засматриваюсь не потому что давно уже ничего сделать не могу или, прости Господи, кхм... неважно - просто меня вполне устраивает моя малышка Клэп. Наверное меня можно назвать хорошим семьянином, вот только дом построю, посажу дерево и сына выращу, тогда буду соответствовать идеалу. Ха-ха. Говорящий крикнул куда-то в сторону. Нет-нет дорогая, в комнате я не курю! Уже тише. Черт.... Щелчок, ознаменовавший конец плёнки.
8. Особенности.
Персонаж болен туберкулёзом.
9. Магия / Умения / Оружие.
> Артур имеет внушительный запас знаний и жизненного опыта. Он начитан, он образован. Он по праву может называться хорошим психологом и аналитиком. Он разбирается в компьютерной технике, но разумеется на довольно посредственном уровне. Профессия обязывает его быть наблюдательным и осторожным. Он умело может скрывать свои чувства в разговоре с другими, "надевая" маску существа лишенного каких либо эмоций.
> Хорошо разбирается в анатомии фурри-грызунов.  Может оказать им [грызунам] первую помощь при лёгких ранениях.
> Умело обращается с легким огнестрельным оружием(коэффициент попаданий 7/10). Владеет боевым стилем Винь-Чунь.

10. Нравится / Не нравится. (Не менее 10 пунктов)
   Я сидел и дремал в чёрном кожаном кресле, ряд которых стоял вдоль стены просторного коридора, окрашенного в приятный оранжевый цвет. Помимо меня здесь было ещё несколько человек, что были увлечены своими делами. Приём у доктора Хаксли был назначен на девять утра, однако я, по своей привычке, прибыл в центр психотерапии загодя. Наконец длинная и тонка минутная стрелка догнала свою соратницу, а по коридору пронёсся короткий щелчок открываемой двери. Бросив короткий взгляд на часы, я покинул своё место и переступил порог кабинета.

   Доктор Альберт Хаксли был глубоко уважаемой личностью в Тренеске. Всю свою жизнь он посвятил психологии и нынче никто кроме него так хорошо не разбирался в чужих душах. Закончив что-то писать в своей тетради, он отложил её в сторону и пристально посмотрел на меня. «— Доброе утро, мистер Пинкертон, рад что вы пришли. Прошу, присаживайтесь.» Проговорил он с лёгкой улыбкой и жестом указал мне на кресло. «— Я уже читал ваше дело, однако, мне бы хотелось поговорить с вами лично.» Проговорил он, дождавшись когда я наконец усядусь. «— Расскажите немного о себе. Что вам больше всего нравится?» Вопрос был вполне ожидаем, именно так я и представлял себе работу психологов. «— Пунктуальность, тактичность, чувство меры, ответственность, верность своему слову.» Принялся перечислять я монотонным голосом. « —Так, хорошо-хорошо, а что вам не нравится?» Проговорил доктор, что-то споро записывая в своей тетради и лишь изредка с неким любопытством поглядывая на меня. «— Ложь, тщеславие, лесть, сентиментальность, преступность.» Последним словом я поставил жирную точку, давая понять что более сказать мне нечего. Удовлетворённо кивнув, мистер Хаксли открыл ящик стола и достал несколько карточек с тестом Роршаха. «— А теперь я попрошу вас пройти один лёгкий тест....»
11. Ориентация.
Гетеросексуальная.
12. Биография.
Аудиозапись №0064
   Звук запустившейся пленки. Хммм, осень. Сменился очередной сезон, обновилась природа. Говорят что осень и весна - пора обострений психических заболеваний. Уж не знаю правда это или нет, но мои провалы в памяти стали всё чаще. Благо регулярное прослушивание моих записей позволяет мне сохранять чувство реальности. Надо поторопиться и успеть записать всё о себе. Да точно - именно так я и поступлю, поведаю свою биографию. Говорить я буду очень мало, потому что не могу похвастаться уникальностью своей жизни. Родился я в маленьком и сонном городишке, что некогда был посёлком, который гордо носил название Ческе-Злин. Основан он был группой переселенцев из Тренеска, что покинули мегаполис в поисках лучшей жизни. Мать моя и отец, упокой их душу, воспитали меня достойным потомком. Я не занимался беспределом в юности, не имел проблем с законом. Я был достаточно начитанным и образованным ребенком. Разумеется что после школы я попал в институт, а далее судьба отправила меня пинком под пушистый зад в реальную жизнь. Меня всегда увлекали книги и фильмы о служителях закона, поэтому я пополнил ряды доблестных органов правопорядка. Для этого мне пришлось покинуть родные пенаты и перебраться в Тренеск, где я и осел, кажется, насовсем.  В свои двадцать шесть я встретил милашку Клэппи, Клэппи Онсворд. Эта бестия сводила меня с ума: изгибом шеи, чертами лица, небрежным взмахом её ресниц. В общем всем. Немало усилий я приложил, чтобы заслужить её благосклонность. Глядя на нее мне хотелось заключить её в объятья и раствориться в равномерном звуке биения её сердца. И вот уже двадцать лет мы вместе, делим кров и спальное ложе. Детей у нас так и не появилось, как ни старались. Я довольно быстро пристрастился к алкоголю и сигаретам, за что и поплатился в дальнейшем. Клэп продержалась намного дольше меня, я поражался силе её духа. Она всё шутила, а потом Щелчок зажигалки. а потом она сломалась. Нет, она осталась всё такой же прекрасной женщиной, вот только задорная искорка в её взгляде потухла похоже навсегда. Сука судьба не жалеет своих подопечных, порой мне кажется что эта бестия - всего лишь молодой учёный, а мы - его подопытные крысы. Или лабораторные мыши, суть одна. Ей нравится ставить над нами опыты, подвергая всё большим и большим страданиям, терпеливо ожидая - когда придёт логичный конец. Так, что-то меня в философию понесло, конец записи. Щелчок, ознаменовавший конец плёнки.
13. Какие действия вы считаете недопустимыми по отношению к своему герою в процессе игры?
Допускается полный полёт фантазии, однако не забывайте - на любое действие может быть противодействие.
14. Опыт в ролевых играх / Откуда узнали о нас / Кто нас посоветовал?
Пять лет/RPG-топ.
15. Можете ли вы занять должность Модератора?
По необходимости.
16. Связь с вами.
Личные сообщения, e-mail - artur.pinkerton@mail.ru
17. Желаемый статус.
Худшее из зол - то, что добром прикидывается.
18. Планы на игру.
Развитие своего персонажа и его взаимодействие с персонажами других игроков.
19. Пробный пост.
Тема пробного поста: Первое дело в частном детективном агентстве
   ... Луч фонаря резанул мне прямо по глазам, расплываясь в причудливых "зайчиках", а в следующее мгновение чей-то резкий голос приказал поднять руки вверх, смачно сдабривая свою речь нецензурной бранью. Понимая, что в данной ситуации я нахожусь отнюдь не в выигрышном положении, скрипнув зубами мне пришлось повиноваться. Продолжая слепить меня фонарём, злоумышленник подошел ближе и принялся споро шарить по моим карманам. Вот на сырой бетонный пол полетел тазер, на пару с моим верным "Импом", телескопическая дубинка и наручники. Достав из внутреннего кармана плаща мой служебный жетон, преступник принялся изучать его. «— Так так так, агентство частного сыска "Rat Caudam". Частный детектив Артур Пинкертон. Ну, не повезло тебе, грызун.» В следующее мгновение преступник с размаху треснул меня тяжёлым фонарём в металлическом корпусе по голове, заставляя моё сознание кануть в чёрный омут беспамятства.

Несколькими неделями ранее.
   В комнате царил приятный глазу полумрак и тишина, что была лишь изредка нарушаема моим сопением. Провозившись всю ночь с заполнением документации, мне всё же удалось выкроить несколько часов для сна, чем я не преминул тотчас воспользоваться. Я стал полноправным сотрудником агентства вот уже как несколько месяцев, но за всё это время меня ни разу не допустили к настоящему делу, оставляя лишь возможность заполнять бланки да принимать заявления, и, откровенно говоря, с каждым днём мне нравилось это всё меньше и меньше. Ещё совсем недавно, окончив полицейскую академию с отличием, я представлял как стану знаменитым детективом, что с лёгкостью распутывает любые, даже самые сложные дела. А вместо этого я получил уникальную возможность просиживать свои штаны в офисном кресле да марать свои пальцы чернилами. Старшие сослуживцы на все мои возмущения о том, как мне не терпится взяться за серьёзную работу лишь понимающе кивали да слегка посмеивались, а начальство либо не слышало, либо ему было всё равно.

   Череду моих сновидений разорвал настойчивый стук в дверь, что одним махом смял и отбросил их в сторону. Продрав глаза, я пулей вскочил с дивана и, кое-как приведя себя в порядок, поспешил открыть дверь. На пороге стояла мисс Эванс, наша секретарша. На ней, как обычно, была чёрная деловая юбка и белая блузка с приколотой на ней причудливой брошкой. В этот день она, кажется слишком переборщила со своими духами, отчего по коридору отчётливо плавал терпкий апельсиновый запах. Убрав выскользнувшую прядь чёрных волос обратно за ухо, она посмотрела мне прямо в глаза. « —Артур, мистер Кирк просил передать чтобы ты явился к нему в кабинет. Срочно.» Протараторила она и, невольно задержав свой взгляд на том бардаке, что царил на моём столе, поспешила назад к своей стойке.

   Уже через несколько минут, окончательно приведя себя в порядок, я покинул кабинет, закрыв его за собой, и в спешке отправился на второй этаж. Подойдя к двери на которой висела табличка с именем Валентина Кирка, я коротко постучал и, не дожидаясь ответа, скользнул внутрь комнаты. Мистер Кирк сидел за столом сжимая в руках тонкую папку и покуривал свою трубку, изредка пуская в потолок дымные струи. Жестом предложив мне присесть, он начал говорить низким грудным басом, порой прерываясь чтобы отдышаться. « —Ну что, Артур, ты мечтал взяться за настоящее расследование, этот момент настал. Пару дней назад в Тренеске пропал Уолтер Канг, мальчик десяти лет от роду. Полиция, за неимением улик и зацепок передала это дело нам. Последний раз его видели когда он закончил занятия в школе и отправился домой. Все подробности внутри.» На этих словах он протянул мне папку и взглядом дал понять что разговор окончен. Прижав досье к груди, я коротко кивнул и поспешил покинуть кабинет...

   И я ушел в подполье, начав долгое и порой безрезультатное расследование. Не зря сотрудники других правоохранительных органов за глаза называли нас крысами, мы были способны докопаться до любой сути, найти и перевернуть каждый уголок этого города в поисках тех, кто был нужен. Бары, тёмные улицы, узкие подворотни. Десятки лиц и имён, что по крупице и нехотя давали нам информацию, которая потом бережно откладывалась и записывалась, составляя в конце концов полную картину произошедшего. А неумолимо истекающее время всё сильнее и сильнее подстёгивало действовать как можно быстрее. За те две недели, что я провёл вынюхивая, словно собака-ищейка, след мальчика, мне наконец удалось выяснить что его похитители часто собираются в уже давно заброшенном и обветшалом здании бывшего завода, что затерялось в глубине промышленного района Тренеска. Настало время действовать.

   Покинув тёплый салон такси, я вышел в промозглый вечер. Поднятый воротник плаща был слабой помехой для тяжёлых капель дождя, что оставляли свои холодные поцелуи везде, где только можно. Здание, возле которого я вышел, было тёмным и мрачным, на несколько этажей выше всех построек, что стояли поблизости. Оно было подобно скелету великана, в пустых глазницах-окнах которого напевал свои причудливые и заунывные песни октябрьский ветер. Как я и ожидал, проржавевшая входная дверь была накрепко заперта изнутри, вероятнее всего на засов, а значит придётся искать иной путь внутрь. Обойдя здание по периметру я приметил пожарную лестницу, что одним своим концом примыкала к узкому балкону. Споро карабкаясь наверх и надеясь что ступени не обратятся в труху под моим весом, я достиг второго этажа и забрался внутрь, разорвав границу света и тьмы.

   Как только я оказался в здании, на меня обрушилась масса всевозможных звуков. Мерное шлёпанье капель воды о холодный бетон, тихое поскрипывание рассохшихся оконных рам, писк и возня крыс, а самое главное - отзвуки чьих-то голосов, что долетали из самой глубины помещения. До боли напрягая глаза, я принялся осторожно двигаться вперёд, боясь не то что наступить на осколки стекла, что ковром устилали пол, но даже лишний раз вдохнуть. Говоривших как минимум было двое, они о чём-то спорили, с каждой секундой распаляясь всё сильнее и сильнее. Один из них, обладатель высокого голоса, порой срывающегося на фальцет, пытался убедить своего подельника в том что всё это слишком далеко зашло. Денег они до сих пор не получили, а ходить и трястись от страха, боясь что в любой момент к нему домой нагрянет полиция, ему уже надоело. Соперник же его наоборот настаивал на том что в данной ситуации стоит придерживаться первоначального плана. Подобравшись к комнате, в которой были эти двое, почти вплотную, я сунул лапу в карман плаща и крепко сжал рукоять своего револьвера, как вдруг луч фонаря резанул мне прямо по глазам, расплываясь в причудливых "зайчиках", а в следующее мгновение чей-то резкий голос приказал поднять руки вверх, смачно сдабривая свою речь нецензурной бранью. Понимая, что в данной ситуации я нахожусь отнюдь не в выигрышном положении, скрипнув зубами мне пришлось повиноваться. Продолжая слепить меня фонарём, злоумышленник подошел ближе и принялся споро шарить по моим карманам. Вот на сырой бетонный пол полетел тазер, на пару с моим верным "Импом", телескопическая дубинка и наручники. Достав из внутреннего кармана плаща мой служебный жетон, преступник принялся изучать его. «— Так так так, агентство частного сыска "Rat Caudam". Частный детектив Артур Пинкертон. Ну, не повезло тебе, грызун.» В следующее мгновение преступник с размаху треснул меня тяжёлым фонарём в металлическом корпусе по голове, заставляя моё сознание кануть в чёрный омут беспамятства.

   В нос мне ударил резкий запах плесени и гнили, а в уши врезался чей-то смех, от которого голову немедля сдавил обруч тупой боли. Кое-как проморгавшись, я огляделся по сторонам. Крохотная комната с низким потолком, освещаемая одной единственной лампочкой, что болталась на тонком проводе. На полу валялись кучи строительного мусора, пустых банок из под консервов и ворох грязных, засаленных одеял, среди которых угадывалось тощее и немытое мальчишеское тело. Сам я был надёжно прикован, скорее всего своими же наручниками, к железному стулу, а передо мной стояли четверо. Трое из них, типичные отморозки, которых можно узнать издалека. Взгляд, не обременённый хоть каплей интеллекта, бритые головы, жёлтые зубы и стойкий запах пота. А вот четвёртый, облачённый в строгий деловой костюм, выделялся из всех. Он стоял чуть в стороне и поигрывал мои револьвером, небрежно крутя его на пальце. Увидев что я пришел в себя, он сделал пару шагов вперёд и склонился к самой моей морде. Зрачки жёлтого цвета пытливо изучали меня, стараясь заглянуть в самую глубину души. Не в силах больше выдерживать это, я зажмурился и поспешно отвернулся в сторону, чем вызвал новую порцию смеха. Отойдя от меня, хлыщ коротко кивнул своим подельникам, а затем покинул комнату.

   Первый удар пришелся мне в грудную клетку, выбивая вон весь кислород из лёгких. Выпучив глаза, я зашелся в оглушительном кашле, пытаясь сделать хоть один вдох. Дальше удары посыпались куда попало: грудь, живот, почки, морда. Не в силах сколь-нибудь защититься, я лишь пытался повернуться так, чтобы кулак прошел вскользь, чем ещё больше распалял гогочущих ублюдков. От очередного удара один из моих зубов был выбит, а сам я почувствовал, как гортань моя наполняется солёной и вязкой кровью. Заплывшие синяками глаза уже ничего не могли разглядеть и мне приходилось ориентироваться лишь на звук. Наконец, видимо устав от своей забавы, кто-то из них от души въехал мне ботинком по голове, даря очередное милосердное беспамятство.

   Мне снился далёкий, и оттого ещё более родной дом. Я стоял у калитки и не отваживался пройти во двор, сжимая в лапе ручку. Вся моя семья и родственники были там, они сидели за большим столом, вынесенном из гостиной, и обедали. Порой кто-то из них говорил остроумную шутку и все остальные взрывались хохотом. Вся эта идиллия была так близка, но вместе с тем и слишком далека. Стоя и просто наблюдая за ними, я не замечал как грозовые тучи застилали небо. Первая молния ударила в старое яблоневое дерево, отчего оно вспыхнуло как спичка. От внезапного раската грома затряслась земля, а вместе с ней стал рушиться дом. Я что-то кричал, но родня казалось не видела всего этого, она продолжала также сидеть за столом, вот только с каждой секундой очертания их становились всё более расплывчатыми, как будто тело их было слеплено из податливого пластилина, который по неосторожности поднесли к огню и теперь он таял, превращаясь в бесформенную лужу. Спустя пару мгновений наступила полная темнота, посреди которой стоял я и продолжал кричать, сжимая уцелевшую ручку от калитки. Меж тем сон мой стал наполняться редкими хлопками выстрелов, чьими-то криками и топотом многочисленных ног.

   Из кошмара меня окончательно выдернул резкий запах нашатыря. Едва я вскочил, меня тут же удержали чьи-то сильные руки и уложили на место, на удобную кушетку. С трудом мне удалось разглядеть что я нахожусь в карете скорой помощи, а надо мной склонился врач, сжимающий в руке шприц.
Уже находясь на восстановлении в больнице, я узнал что в ходе штурмовой операции была ликвидирована организованная преступная группа, однако её лидеру, Тому Бакеру, удалось сбежать. Нынче над всеми участниками шайки было проведено судебное разбирательство. Маленького и ослабшего Уолтера Канга также спасли и уже передали в руки матери, а сам я, хоть и не безупречно, но раскрыл своё первое дело.

Отредактировано Артур Пинкертон (2016-09-24 18:58:48)